Здесь восстанавливается связь между прошлым и будущим
В этом году Верхнетоемский краеведческий музей отметил 35‑летие. В чем сегодня главный смысл его работы — об этом мы говорим с директором музея Василием Фокиным.
— Василий Владимирович, я бы хотела начать разговор с истории о швейной машинке, которую в конце апреля передала музею жительница Двинского, чтобы сохранить память о матери. Мне кажется, это говорит о доверии музею, о том, что верхнетоемцы по‑настоящему считают его своим.
— Да, это символичная история. Ножная швейная машина довоенного производства принадлежала Раисе Васильевне Кожевниковой, уроженке Пучуги. К сожалению, она скончалась в 1965 году, когда ее дочери было всего пять лет. Какое‑то время машинкой пользовались, но в последние годы она лежала в сарае в разобранном виде, и даже шли разговоры о том, чтобы переделать ее в мангал. Дочь Раисы Васильевны Людмила Валентиновна Фролова позвонила в музей и попросила забрать машинку со словами: «Сохраните память о моей маме, это единственное, что от нее осталось».
Говорит ли это о доверии музею, о том, что местные жители принимают его? Думаю, да. В условиях пандемии мы начали готовить материалы для экскурсий в формате онлайн. Первую экскурсию разместили в соцсетях — и она набрала больше 22 тысяч просмотров. Я читал все комментарии — отзывы были только положительные. Конечно, нам указывали на наши ошибки и упущения, но это значит, что у людей есть интерес к музею. Это очень важно: в последние два года он пережил переезд, ремонт, смену руководителя и звучал не так сильно, как хотелось бы.
А сейчас мы активизировались и вышли на просторы Интернета. Кроме того, я планирую лично пройти по всем предприятиям и организациям Верхней Тоймы и убедить их сотрудников посетить наши выставки. Есть люди, которые тут живут, но в силу занятости или просто от незнания в музее не были и с историей нашего края знакомы мало.
— Расскажите, пожалуйста, подробнее о ваших планах по развитию музея.
— У нас грандиозные планы по оформлению и благоустройству музейного парка. Пока расскажу лишь, что благодаря участию в одной из программ мы получили от районной администрации две скамьи и урны. А в загашниках музея есть бюст Ленина, который в советские времена стоял рядом с площадью. Мы задумали интересную экспозицию с использованием этого бюста, которая привлечет внимание.
Кроме того, собираемся снести старые здания, которые остались нам в наследство от больницы, — два полуразвалившихся гаража и сарай. А в долгосрочных планах — реконструкция здания земской больницы. Крыша у него провалилась, потолки и полы прогнили, но стены и фундамент еще крепкие.
На это нужны колоссальные вложения. И конечно, дешевле будет его снести. Но, во‑первых, оно находится в очень живописном месте на угоре. А во‑вторых, в нем можно устроить постоянные экспозиции (фонды у нас огромнейшие!) и хорошую базу для проведения больших совещаний, фестивалей, краеведческих чтений. Потому что в районе остро не хватает актовых залов. То есть, если его восстановить, мы получим не просто еще одно музейное здание — мы получим помещение для развития всей культурной сферы Верхней Тоймы.
— В этом году музей отметил 35‑летие…
— Да, Верхнетоемский краеведческий музей открыт 9 мая 1985 года на базе Комнаты боевой славы, которую в 1975 году организовали ветераны войны и труда райцентра. Комната существовала при Верхнетоемском районном Доме культуры. В первые годы в музее на общественных началах, то есть бесплатно, работали Мария Петровна Аристова и Зинаида Петровна Некрасова. Они проводили анкетирование, опросы участников войны, вели переписку с уроженцами района, которые живут за его пределами, собирали экспонаты.
Активное пополнение музейных фондов началось в 1990‑х годах. К Верхнетоемскому присоединились Афанасьевский и Пучужский историко-краеведческие музеи, а также сюда поступили коллекции из Горковского и Нижнетоемского общественных музеев, которые прекратили свое существование. Также коллекции и отдельные экспонаты передаются из частных рук.
Огромный вклад в развитие музея внесли наши краеведы — Сергей Григорьевич Третьяков, Александр Александрович Тунгусов, Римма Анатольевна Шабанова, Петр Алексеевич Попов, Дина Александровна Кокорина, Анна Николаевна Синицына, Раиса Сергеевна Сенчукова, Александр Валентинович Русанов, Антонина Федоровна Масленникова, Вера Александровна Попова.
И сегодня в нашем музее работают восемь постоянных экспозиций в двух исторических зданиях, расположенных на высоком живописном берегу Северной Двины.
Значительную часть фонда составляет этнографическая коллекция: браное ткачество, золотное шитье местных рукодельниц конца XIX — начала XX века. Сформирован большой интересный фотофонд.
На экскурсиях мы рассказываем истории участников важных событий, выдающихся личностей и семейных династий, местных домов и храмов. Отдельные экспонаты показывают, как жилось на Верхнетоемской земле во времена отсутствия Интернета, телевидения, электричества и какой‑либо механизации, когда преобладали ручной труд, передача семейных традиций, ценностей и опыта, уважение к наследию.
— Мне нравится определение музея как места, где восстанавливается социальная память. Если рассуждать в этом контексте: в чем главный смысл работы Верхнетоемского краеведческого музея? Что он рассказывает жителям района о них самих?
— Девиз музея — «Храним прошлое, изучаем в настоящем, создаем для будущего». В этих словах заложен весь смысл работы нашего учреждения. Мы храним то, что удалось сберечь, извлечь, добыть; изучаем, высекаем, накапливаем то, что происходит вокруг нас сейчас, в настоящее время — для сохранения и передачи будущим поколениям, нашим детям, нашим внукам. Мы закладываем и облагораживаем парки и скверы, устанавливаем памятники и мемориальные доски, разрабатываем новые туристические маршруты и тропы.
Но главное, что узнают местные жители: нам есть чем гордиться. Наша земля вырастила таких людей, как поэтесса Ольга Фокина, художник и скульптор Сергей Сюхин, краевед и журналист Александр Тунгусов, художник Владимир Мокеев, который происходил из семьи первых сельских интеллигентов. С недавних пор в музее открыта экспозиция «Династия Мокеевых», которая рассказывает о судьбах членов этой семьи, внесших неоценимый вклад в развитие малой родины.
Другой пример — это люди, возрождающие и развивающие традиционные ремесла, традиционную культуру. Это Андрей Анатольевич Артемьев, который занимается гончарным делом и играет на гармони, он постоянный участник Маргаритинской ярмарки, Антонина Владимировна Попова, в настоящее время создающая коллекцию северного народного костюма, Галина Николаевна Филиппова — хранитель традиций народного ткачества, мастер пучужской росписи Тамара Викторовна Шумкова, это и наш знаменитый Верхнетоемский народный хор… Всех и не перечислишь.
Да, большая часть Верхнетоемского района расположена за рекой, связь с внешним миром у нас непростая. Живем как будто на острове. Но я вижу в этом определенные плюсы: жители сплочены, все друг друга знают и, случись что, выручают. И наши культурные традиции никуда не уходят: так как сюда ничего не завозится извне — наша самобытность не размывается.
— Но многое, конечно, все равно теряется, забывается…
— Многое утрачено безвозвратно. Но ведь есть и то, что по‑прежнему с трепетом хранится в семейных сундучках, передается из поколения в поколение. Рассказы, сказки, прибаутки, поговорки, диалекты. Например, в каждой деревне есть какое‑то словцо, которое для этого населенного пункта является традиционным, а жители других деревень даже не знают значения этого слова и не употребляют его. Так, в верховьях Пинеги у нас сформировался очень яркий выйский диалект. В 2015 году вышел словарь диалектных слов «Выйская говоря», который составила Любовь Вениаминовна Исмайлова.
— У вас есть личная история, связанная с музеем, его экспонатами?
— Моя личная история связана с музеем опосредованно — она скорее о любви к ремеслу и об уважении к традициям в целом. Мой отец Владимир Александрович Фокин долгое время работал редактором газеты «Заря» и собрал много материала по истории родной деревни Корнилово. Все мое детство прошло под рассказы о традициях этой деревни, о том, как люди жили после войны, в какие игры играли, какие прозвища здесь бытовали…
В свободное время я увлекаюсь работой с деревом, зимой с удовольствием участвую в фестивалях снежных и ледовых скульптур, могу сплести лапти и корзину, защитил дипломную работу по ткачеству северных народных поясов. Мне все это близко, мне все это дорого.
Сокровища музея
Полотенце
Полотенца сопровождали человека всю жизнь, от рождения до самой смерти. Когда девушка готовилась выходить замуж, она ткала и вышивала от 30 до 50 штук — чтобы можно было одарить всю родню и при этом наполнить собственный сундук.
Обыденные полотенца не украшались, только праздничные. Украшались тремя способами: вышивка, ткачество и набойка. Все узоры были связаны с человеческой жизнью и природой.
Длина праздничного полотенца — от 3 до 4 метров. Вышитое полотенце клали в люльку новорожденного ребенка как оберег от злых духов, им украшали иконы, семейные фотографии, избу в праздники.
Белое — не вышитое! — полотенце присутствовало и в похоронном обряде: его свешивали с подоконника дома, в котором умер человек.
Очень интересное явление — обережное полотенце. Считалось, что оно имеет особую силу, его узор передавался из поколения в поколение, а весь канон знали лишь несколько человек.
Факт
Обережное полотенце ткали за сутки, от зари до зари. Его вывешивали в церкви и, если случалось какое‑то несчастье, с этим полотенцем выходили просить Господа Бога о помощи. Есть такие свидетельства: когда в деревне начинался пожар, горящий дом трижды обходили с молитвой с иконой и полотенцем. Даже если дом сгорал, его угли не разлетались вокруг, а ссыпались внутрь — и деревня оставалась цела.
Прялки
Прялочная роспись — традиционный промысел Верхнетоемского района. Сами прялки изготовлялись из ели, из цельного дерева: ножка — из корня, лопасть — из ствола. У верхнетоемской прялки ножка плоская, у нижнетоемской — точеная. Расписные прялки дарились на свадьбу или какие‑то другие торжества. Обыкновенные прялки не расписывались.
Цвета росписи — зеленый, синий, белый, красный, желтый. Зеленый символизирует растительность, синий — воду, белый — жизнь на белом свете, красный — кровь, желтый — солнце. Иногда использовался черный цвет — цвет земли и плодородия.
Роспись на прялке зрительно делится на три части. Сверху изображались преимущественно цветы и ягоды. В середине — древо жизни с птицей. Птица с гнездом либо с яйцом символизировала возрождение жизни и всегда присутствовала как в полотенцах, так и в прялочных росписях. А в нижней части изображался эпизод из жизни крестьянина — как правило, сцена, как жених едет за невестой. Кто побогаче — рисовал крытую кибитку и жениха в шапке с полями, кто победнее — у того и жених в простой ушанке.
Прялки обязательно подписывали. Например, так: «Молодой человек поехал туда, куда ему следует».
Нижнетоемская и пучужская прялочные росписи похожи. Различие их в том, что в нижнетоемской было больше золота — здесь золото любили! А в пучужской поверх рисунка мастера ставили белые горошинки. Причем эти горошинки встречаются не только на прялках, но и на санях и даже на домовой росписи.
Факт
На обратной стороне лопасти верх, как правило, расписывали мало, а снизу изображали коня — силу и главного помощника крестьянина.
Женский костюм
Женский костюм состоит из рубахи и сарафана. Рукава рубахи сшиты из пестряди, а та часть, которая скрыта сарафаном, — из обычной серой ткани: пестрядь берегли. На низ рубахи обязательно нашивали наподольницу с обережным рисунком. Изредка его вышивали, чаще — ткали. Сарафан красили природными красителями и набойкой наносили рисунок.
Подпоясан сарафан тканым поясом, на котором каждый рисунок тоже имеет свое значение. Например, ромб символизирует землю, а если поверх идут пятнышки — то это засеянное поле.
На манекене представлен обыкновенный повойник. А праздничные головные уборы (кокошники) украшали настоящим жемчугом и стеклярусом, которые покупали на ярмарках. Каждый кокошник имеет свое название. Есть «сборник» — на его передней части очень много сборочек. Есть кокошник, который из‑за своей формы называется «копытце».
Одежда охотника
Крестьяне, которые занимались охотой, отправлялись в лес на длительные сроки: например, на осеннюю охоту — с сентября до октября, на зимнюю — с января по март. Традиционный костюм охотника, представленный в музее, — это льняная рубаха длиной по колено и жилет.
Факт
Рубаха ткалась из грубых ниток, чтобы она была носче — то есть дольше носилась. Она была по колено. Поверх рубахи надевали жилет — лузан. Плечи лузана были закрыты кожей, что защищало их от намокания. Жилет имел два кармана — спереди и сзади, чтобы спереди складывать, допустим, рябчиков, а сзади — белок.