Лауреат Ломоносовской премии — о своем пути в науку
Завлабораторией экологической радиологии Федерального исследовательского центра комплексного изучения Арктики имени академика Н. П. Лаверова Уральского отделения РАН Евгений Яковлев стал лауреатом Ломоносовской премии в номинации «Молодые ученые». Награда была присуждена за цикл шестилетних исследований «Радионуклиды в компонентах природной среды Архангельской области: источники, уровни активности, экологическая оценка, возможности использования радиоизотопной информации для решения практических задач».
— Евгений, правда, что вы приехали в Поморье из другого региона?
— Да, родом я из Чувашии, из деревни Яблоновки. Это очень небольшой населенный пункт на юге Чувашской Республики на границе с Татарстаном и Ульяновской областью. Раньше там проживало 140 человек, а сейчас, наверное, около 100.
Учился в малокомплектной школе — в ней было всего 26–28 детей. В моем классе четверо учеников, в классе старшего брата — двое. Вообще нас в семье пятеро — многодетная семья. Родители работали в местном колхозе. Школу расформировали, и доучивался я уже в соседней деревне, куда нас возили на автобусе. Окончив школу, поступил на географический факультет Чувашского госуниверситета имени И. Н. Ульянова в Чебоксарах.
— Почему именно на географический?
— В школе я обожал географию, еще нравилась химия. Учился я в химико-биологическом классе. Выбирал между двумя науками, но география победила. У нас была очень хорошая, добрая учительница. Она меня и наставила на этот путь.
Параллельно занимался наукой. Сразу же появился интерес к изучению радиоактивности природных сред, поскольку на практику я попал в научно-исследовательский институт, который занимался применением радиоактивности для изучения динамики подземных вод, у них были разработаны собственные методики.
Затем руководство этого института пригласило меня на работу. Параллельно с учебой я стал заниматься изучением изотопного состава урана в воде. Принимал участие в разработке классификации и методики определения типа попутных вод Астраханского газоконденсатного месторождения по изотопному составу. А после окончания университета пошел служить в армию. Попал в Подмосковье в радиотехнические войска. Пока служил, у НИИ, где за мной было зарезервировано рабочее место, начались финансовые проблемы, он закрылся.
— А как сложилось, что вы попали на Север?
— Директор нашего института в Чебоксарах Анатолий Иванович Тихонов и основоположник научной школы экологической радиологии в Архангельске Георгий Петрович Киселев ранее много лет вместе работали в радиометрической лаборатории Института физики Академии наук Киргизской ССР.
Но в 1993 году их пути разошлись: Георгий Петрович вместе с другими специалистами-геологами из Академии наук Киргизии был приглашен в Архангельск членом-корреспондентом РАН Ф. Н. Юдахиным в Институт экологических проблем Севера УрО РАН (ИЭПС УрО РАН) для создания новых научных направлений. А Анатолий Иванович вернулся на свою родину в Чебоксары, где организовал хозрасчетный институт при министерстве природных ресурсов Чувашии. Так, Анатолий Иванович сообщил мне о возможности учиться и работать на Севере под руководством Георгия Петровича.
Осенью 2014 года я приехал в Архангельск. Поступил в аспирантуру Института экологических проблем Севера (ныне входит в состав ФИЦКИА УрО РАН) и устроился стажером-исследователем в лабораторию экологической радиологии. Через три года под руководством Георгия Петровича я защитил диссертацию.
— Не каждому нравится Север, к тому же после армии не все хотят связывать себя с наукой. Вы, вероятно, легко преодолели эти барьеры.
— В таком возрасте человек очень легок на подъем. Суровый северный климат меня совсем не напрягал. А в армии тоже была в определенной мере интеллектуальная работа.
К тому же, когда я после армии впервые приехал в Архангельск на один день летом 2014 года, для того чтобы познакомиться и пообщаться с Георгием Петровичем и руководителем отдела аспирантуры Светланой Егентьевной Тельтевской, погода была прекрасной. Север встретил меня очень тепло, день был солнечный. Но осенью солнце совершенно исчезло (смеется).
Переехал в Архангельск с одним чемоданом вещей. Мне дали комнату в общежитии, стипендию, зарплату стажера-исследователя, за что я искренне благодарен руководству ИЭПС УрО РАН и Георгию Петровичу. Определенный опыт у меня уже был: умел работать с аппаратурой, строить карты, работать с литературой, знал методики. А это существенный фундамент для диссертации.
— А какой была тема диссертации?
— Работа была посвящена изучению возможностей использования радиационных методов для поиска алмазных месторождений. Мой научный руководитель Георгий Петрович Киселев до Киргизской академии наук работал в аэрогеофизических партиях Таджикистана и Киргизии бортоператором, начальником отряда, старшим геофизиком, главным инженером. Выполнял аэрогеофизические исследования, вел разработку методов поисков месторождений полезных ископаемых по радиационным показателям. Он решил применить эти методы и здесь, в Архангельской области. Эти идеи частично были реализованы в диссертации.
— Когда вы возглавили лабораторию?
— Весной 2019 года.
— Наверное, серьезное бремя ответственности?
— Да, сначала было тяжело, поскольку опыта административной работы у меня никогда не было, но потом я привык: сотрудники — понимающие люди, помогли освоиться в новой должности.
— Сейчас, вероятно, в работе докторская диссертация. Чему она будет посвящена?
— Упор будет делаться на экологию — применение радиоактивности для изучения экологических проблем и тенденций, связанных с климатическими изменениями. Климат меняется, и это отражается на природных комплексах. Радиоактивные элементы и стабильные изотопы очень чутко реагируют на различные физические изменения и помогают нам ответить на вопросы о климатических процессах и судьбе экосистем.
В работе будет дана оценка воздействия горнотехнической деятельности на экосистемы. Объект исследования — Северо-Запад России: Мурманская и Архангельская области, НАО, часть Карелии, приарктические, в том числе морские, территории. Пробы отбираются постоянно.
— Говорят, что арктические экосистемы очень хрупки. Ваши исследования это подтверждают?
— По степени воздействия радионуклидов Арктика более чувствительна, чем южные регионы. Способность ландшафтов к самоочищению в Арктике значительно ниже. За период проведения активных ядерных испытаний, радиационных происшествий экосистемы Арктики накопили значительное количество техногенной радиоактивности, главным образом в торфяниках, ледниках, донных осадках. Несмотря на то что значительная часть радионуклидов успела распасться, долгоживущие изотопы еще долго будут играть важную роль в формировании техногенной радиоактивности Арктики.
Знание уровней активности радионуклидов в природной среде, механизмов и скоростей их миграции в экосистемах под действием природных и антропогенных факторов является в настоящей момент крайне актуальной задачей. Поэтому поле деятельности у меня и моего коллектива огромное.