В одной песне Гребенщикова есть строчка: «Чтобы стоять, я должен держаться корней». Председатель рыболовецкого колхоза «Север» Марина Селиверстова, отвечая на вопрос: почему она, терпя убытки и бесконечные штрафы надзорных органов, сохраняет в старинном мезенском селе Долгощелье производство, ферму и конюшню, — говорит о том же, хотя и другими словами: «Здесь ходили в море мои предки. Ответственность за свою территорию — это в меня ими заложено».

В этом году Марина Селиверстова признана «Достоянием Севера». Мы не знаем другого такого случая, когда это звание звучало бы так символично.

I. С Долгощельем связана вся судьба

— Я родилась в Долгощелье. Здесь жили и занимались рыбным промыслом мои предки, работали в рыболовецком колхозе родители: мама — в сельском хозяйстве, а отец был механиком, 17 лет ходил в море. С Долгощельем и колхозом связана вся моя судьба.

Жизнь в селе кипела! В школу ходили до трехсот человек, было по два девятых и десятых класса — сюда приезжали учиться школьники из окрестных деревень. Мы участвовали в художественной самодеятельности, были тимуровцами, заготавливали хвою для колхоза — ее потом мололи и добавляли в корм скоту. Начиная с 7–8‑го класса ребята ездили на сенокос. И обязательно в селе праздновали День рыбака.

В то время был очень развит прибрежный лов. Бригады уходили на Канин — занимались ловом сельди и наваги. Рыбу ловили и затаривали в коробки, тут же ее забирал приемщик от рыбокомбината и самолетами Ан-2 отправлял в Мезень на рыбокомбинат.

Так же колхоз поступал с молоком и мясом: сами переработкой не занимались, а отвозили все на государственные молоко- и мясозавод. Сдали, деньги получили — все. А сейчас мы мало того что продукцию сами производим, так еще и думаем, как ее реализовать с минимальными для себя убытками. Гораздо сложнее стало работать.

II. Как колхоз стал самостоятельным

— После школы я окончила сельхозтехникум и вернулась в Долгощелье работать в колхозе бухгалтером. Потом получила диплом финансово-экономического института. Почему я осталась в селе? Мне нравилось и нравится здесь жить. В этом году исполняется 35 лет, как я работаю в РК «Север», и десять — как я председатель. Четыре раза меня переизбирали.

До меня колхоз возглавлял Вениамин Николаевич Истомин. Он проработал председателем 20 лет, пережил смену общественного и экономического строя.

Если вспоминать сейчас конец 1990‑х… Экономическая ситуация была критическая. В 1998 году прекратил свою деятельность Рыбакколхозсоюз, оставивший большие долги по налогам. Эти долги упали на нас. Люди по полгода зарплату не получали. В 1998 году выбрали нового пришлого председателя, обещавшего вывести колхоз из кризиса. А он отдал суда в доверительное управление.

С большим трудом мы смогли вернуть наш флот, и с 2000‑го начали самостоятельную деятельность. Я очень благодарна людям, которые нам поверили и остались работать. Их ожидания оправдались. В 2009 году РК «Север» начал получать прибыль и выплачивать и 13‑ю, и 14‑ю зарплату, и дивиденды. В Долгощелье сохранились производство и рабочие места.

III. Рождаются дети, работают сад и школа

— Во мне заложено: если я родом из этого села, то должна сделать все, чтобы оно жило, развивалось и здесь оставались жить люди.

РК «Север» принимает новых членов: у нас есть положение, по которому человек, отработавший у нас пять лет и хорошо зарекомендовавший себя, может вступить в колхоз. Если он внес пай — получает дивиденды. Дивиденды выплачиваются не только работающим членам колхоза, но и пенсионерам. Ситуация, когда люди сами владеют своим производством, хороша со всех сторон. Если человек кроме зарплаты имеет какую‑то долю от доходов колхоза, он еще ответственнее относится к работе, он заинтересован в достижениях и успехах.

У нас работает около двухсот человек. То есть порядка двухсот семей в селе хорошо обеспечены. А значит — рождаются дети, работают сад и школа, развивается торговля, строятся дома. Люди социально защищены, и они не покидают эту территорию, они остаются здесь жить.

Колхозники выходят в море. Сегодня больше половины экипажей — местные жители. Матросы, механики, мастера лова, технологи.

IV. Достояние и боль

— Колхозная ферма производит молоко, самостоятельно изготавливает сливочное масло, творог, сливки, сметану, мягкий сыр. Всю продукцию реализуем в районе.

Ферма у нас убыточная, заготовка кормов дорогая и сложная. Все сенокосные участки находятся за рекой. Себестоимость молока выходит около 80 рублей за литр. Зато свое, натуральное.

Кроме того, «Север» содержит табун лошадей мезенской породы. Это национальное достояние и наша боль. В прошлом году мы подтвердили статус племенного хозяйства — и это накладывает на нас определенные обязательства. Мы должны содержать не менее 52 конематок, а весь табун составляет более ста голов. Сегодня это становится для нас непосильным бременем: лошади обходятся примерно в девять миллионов рублей в год. Из них 2 миллиона 300 тысяч поступает нам в виде субсидии, остальные почти семь миллионов — это убыток, который покрывается за счет рыбодобычи и рыбопереработки.

Субсидии не растут уже несколько лет. Мы неоднократно поднимали этот вопрос и перед губернатором, и перед профильным министерством, и перед депутатами, но никаких подвижек пока нет.

V. Люди хотят здесь жить

— Будущее колхоза и села я вижу в сохранении исторического принципа распределения квот. В 2020 году колхозу исполнится 90 лет. Всей своей историей, своей деятельностью, которая испокон веков здесь велась, мы заслужили право участвовать в этом бизнесе.

Мы начинаем строить новое судно, сейчас подписываем контракт. Это будет 45‑метровый тральщик, рассчитанный на существующие квоты. Но если 50 процентов квот — а такое решение уже принято по крабу — будет уходить на аукцион… Мы не сможем ничего купить на аукционах. И как нам жить дальше?

Я сожалею о несоответствии федеральных законов реальным условиям жизни на малых территориях. Мы думали, что нужны государству хотя бы для того, чтобы побережье оставалось населенным. Но в последнее время принимаются такие законы, что встает вопрос: а на самом ли деле нужны? Я сомневаюсь, что кто‑то будет законы менять. Скорее сойдет на нет аутентичность жизни на этих территориях. Мы — последние аборигены.

Все чаще я слышу рассуждения: зачем содержать такие поселения, вкладывать в них деньги? Не лучше вывезти жителей побережья в более комфортные условия и оставить там лишь вахтовые поселки?

Но люди, которые родились и выросли на Севере, хотят здесь жить.

Цифры и факты

≈200 человек работают сегодня в РК «Север», из них 72 — члены колхоза. Кроме того здесь 87 ассоциированных членов колхоза — пенсионеров

2100 тонн составляет квота колхоза на вылов трески и пикши

≈330 тонн молока в год производит колхозная ферма

85 голов составляет дойное стадо, общее поголовье КРС — около 170 голов