Вместо колонки редактора
Вместе с коллегами, приехавшими в пресс-тур на Куростров по приглашению директора историко-мемориального музея М. В. Ломоносова Николая Выморкова, мы стоим на берегу и ждем паром. Я вспоминаю, как стояла на этом берегу много-много раз, когда десять лет назад, в преддверии 300‑летия Михаила Ломоносова, ездила сюда как на работу: остров без конца посещали губернатор, областные министры и депутаты Государственной думы, московские представители Поморского землячества и один раз даже метеорологи.
Кроме того, что нам нужно было освещать эти визиты, мы ездили сюда затем, чтобы понять: почему территория с такой мощной историей — уже даже не историей, а легендой, мифом — живет так, как живет. Почему такое сильное имя никак не становится в полной мере ее работающим брендом.
Здесь был предприниматель Иван Унгурян, который пытался строить вокруг Курострова свой миф и на его основе развивать маленький бизнес. В Ломоносово работало кафе «Странник Велеса», где кухней заправлял Виктор Тышкунов. Он пек в русской печи наливные шаньги, как пекла его бабушка, жарил блины, варил щи. Здесь проводили праздники, в Новый год наряжали елку и давали напрокат «ватрушки» для катания с горок. Это делало Ломоносово теплым и гостеприимным. Но проект заглох, кафе тоже уже несколько лет не работает.
Здесь был масштабнейший проект «Остров Ломоносова», в котором принимали участие меценаты из Германии супруги Марианна и Франк-Михаэль Энгель. Разработчики хотели создать территорию, на которой туристу будет чем заняться на протяжении нескольких дней. В том числе проект предполагал строительство многофункционального культурно-образовательного центра на базе бывшей школы. Но нашелся местный житель, чья принципиальность вышла за рамки здравого смысла. Школу трогать не стали, центр не построили, и среднестатистический турист по‑прежнему приезжает в Ломоносово не дольше чем на полдня.
Стоя на берегу, Выморков говорит о том, как мучительно залакирован Ломоносов в XX веке, как превращен многими в поп-фигуру, «мальчика, который ушел» — в год двадцатилетия выхода первого фильма о Гарри Поттере это звучит как вершина постмодернизма. Вообще Николай с его культурным и жизненным бэкграундом может показаться «инородным телом» и на этом берегу, и в Ломоносово, куда мы сейчас поплывем. Но вот с ним здоровается один местный житель, другой, третий, пятый, и уже понятно, что остров его принял, что ему и нужен был такой «мальчик, который пришел».
Если пунктиром: все детство прожил в Северодвинске, солист группы «Ягода Гало», переехал с женой Полиной жить в Санкт-Петербург, занимался там организацией разного музыкального экшена… Захотел уйти с проторенного пути, придумал с супругой идею — свой дом в глухой деревне на Белом море, куда будут иногда приезжать друзья — художники и дизайнеры. Ни свой дом, ни деревня на Беломорье не сбылись — Николай живет в Архангельске и ездит на работу в Ломоносово по полтора часа в один конец. Но как мне кажется, сбылось самое коренное — возможность построить свой миф и свой мир.
Мельница на Ровдиной Горе и проект «Ровдина Гора», первый одноименный фестиваль, президентский грант; волонтерский центр, арт-резиденция, музей живых лодок — все это в помещении старого совхозного гаража; обновленная экспозиция Ломоносовского музея и дизайнерско-архитектурный проект реконструкции музея; губернаторский грант в 2021 году… У всего этого открытый финал, «продолжение следует», но — мы же любим подводить итоги? — есть такая история: подходят к Николаю на Ровдиной два местных товарища, готовых к конфликту: «Вы тут самые умные, что ли, да?» Но до конфликта не дошло: «Мы с ними поговорили, и в результате один из них выкатил со двора мотоцикл. Так я первый раз в жизни прокатился на мотоцикле с коляской, исполнил свою детскую мечту», — смеется Выморков. Если серьезно, я думаю, эта история про то, как он стал частью местного ландшафта.
И да, о ландшафте. Недавно мне посчастливилось взять интервью у потрясающего ученого, основателя Российского НИИ культурного и природного наследия имени Д. С. Лихачева Юрия Веденина. Он говорил о том, как важно сохранять ландшафт живым: это нужно и местным жителям, и туристам. Приезжая на такое место, даже если оно безлюдное, они все равно чувствуют тепло этой земли. В этом смысле Николай Выморков делает главное — сохраняет тепло земли.