Почему вузам выгоднее сегодня готовить «офисный планктон»
Известный ученый Александр Пластинин входит в состав комитета по присуждению областной награды «Достояние Севера». В перерыве между лекциями профессор САФУ поделился с нашим корреспондентом взглядами на образовательный процесс.
Образование — всю жизнь
— Александр Викторович, как получается, что у нас есть САФУ, вобравший в себя все экономические силы ПГУ, АГТУ и ВЗФЭИ, каждый год мы выпускаем сотни экономистов и бухгалтеров, а найти хорошего специалиста по этим направлениям — проблематично? И в экономике прорывных откровений не происходит…
— Тому есть объективные причины. Исходить нужно из задачи: Чему должен научить вуз? Дать широкое образование или узкое? В институте нет смысла учить, к примеру, на главного бухгалтера или экономиста лесоперерабатывающего производства. Эти должности подразумевают какой-то опыт работы. Или инженера, заточенного на узкую специализацию. Неизвестно, сколько их надо, да и, опять-таки, без опыта он много не наработает. В рамках общих образовательных программ подготовить штучных специалистов нельзя, да и не нужно.
— А что нужно?
— Нужно давать будущему специалисту широкую базу, а затем в течение всей жизни он будет учиться и переучиваться. Этому способствует переход России на принципы образования, изложенные в Болонском соглашении. В Советском Союзе высшее образование замыкалось на «специалитет». А теперь таких ступеней три — бакалавр, магистр и, можно сказать, аспирант-докторант. Бакалавр дает более общие знания. Отсюда и ваш вопрос про дефицит хороших специалистов.
Но, с другой стороны, для многих специальностей необходим опыт работы. В сложную ситуацию попадают юристы: их вроде много, но требуются с опытом работы. А как его накопить, если без него не берут?!
— Заколдованный круг получается, выпускаем много, а работать некому?
— С одной стороны, так, но с другой — для общества-то благо. Мы получаем людей с высшим образованием, что уже самодостаточная цель. И кому-то уровень бакалавра вполне достаточен. Он получил диплом, повесил его на стену и работает менеджером.
— Низкий уровень выпусников-экономистов и низкий уровень экономики — тут есть причинно-следственная связь?
— Не совсем. Тут некая игра однокоренных слов. Экономист занимается экономикой, но экономика включает не одних экономистов, но инженеров, рабочих, крестьян, ученых, которые делают ее реальной… Есть шутка, что экономист — это человек, который строит экономическую модель, а потом аргументированно объясняет, почему она не сработала. Да и понятие «экономист» дробное, оно включает в себя финансистов, менеджеров, бухгалтеров, математиков и так далее.
Я сторонник широкой базовой подготовки, а потом человек сам выберет. Но для продолжения образования нужно создавать условия, систему непрерывного образования. Должен быть принят девиз: «Образование — всю жизнь!»
Налицо дисбаланс интересов
— Как вы оцениваете приходящих к вам абитуриентов? Независимая экспертная оценка качества образования показывает уровень подготовки по математике в архангельских школах ниже среднего.
— И что? Пишут они математику на два-три, так все и не могут ее знать на пятерку. Можно назвать выдающихся политиков, писателей, которые математики не знают, не говоря уже об артистах. Есть гуманитарные специальности, есть рабочие профессии, среднее специальное образование. Пусть туда идут.
— Но ведь есть платные места, куда принимают всех, лишь бы платили.
— Это беда, я считаю. Вузы поставлены в условия, когда, чтобы сохранить подушевое финансирование, они вынуждены набирать больше студентов, открывать платные места. Не наберут — придется сокращать штат, а это болезненный процесс. Любой доведенный до крайности постулат начинает работать «против». Налицо дисбаланс интересов. Общество заинтересовано, чтобы в вуз брали самых талантливых, одаренных, а учреждение заинтересовано в количестве студентов, особенно тех, которые могут за свою учебу заплатить. А у талантливых далеко не всегда есть средства, чтобы учиться.
— А тот, который получил за деньги диплом, потом так же получит хорошее место… И начнет принимать управленческие решения, которые создают окружающую действительность.
— И такое бывает. Министерство, конечно, спускает нам минимальный балл по ЕГЭ, чтоб уж совсем не всех подряд брать. Так и тут университет часто просит о снижении этого минимума. Вопрос в другом: насколько такой подход эффективен, и нужны ли обществу «минимальные» специалисты? Воспитать одного Ломоносова или десяток инфузорий «офисного планктона» — что лучше?
По образу своему
— Александр Викторович, есть ли какие-то шаги, которые нужно предпринять, чтобы положение улучшилось?
— Есть. И главный, конечно, — финансирование. Оно должно быть увеличено в несколько раз. Что происходит сейчас: с преподавателей требуют: давай рейтинги, давай инновационные методы, давай публикации. При этом увеличивается количество часов за ту же ставку. Когда я говорю об увеличении финансирования, конечно, имею в виду и научную деятельность, и материальное обеспечение, но, в первую очередь, зарплату преподавателя. Зарплата — не просто средство существования, это его социальный статус.
Университет — это, в первую очередь, студенты и те, кто их учит: преподаватели, профессора, научные работники, вспомогательный персонал. Образование — в русском языке от слова ОБРАЗ. Помните, кто кого создавал по образу и подобию своему? Нужно,
чтобы человек образовался. Ну, на такую высоту не замахиваюсь, но в любом случае статус преподавателя должен быть выше, чем статус студента. Ведь он — центральная фигура в университете. Нет преподавателя — ничего нет.
— А как обстоят дела с традициями университетскими, духом студенческим?
— Выветривается дух, к сожалению. Усиливаются канцеляризм и бюрократия, выхолащивается либерализм. Одно цепляется за другое. Но финансирование — все же основа. Будет приличная зарплата, пусть не на уровне Европы и Америки, хотя бы на уровне турецкой профессуры, вернутся и самосознание, и независимость, и творчество, и традиции.
Главным документом станет не циркуляр министерства, а устав университета, который принимается студентами и преподавателями, и по которому все живут.
Александр Викторович Пластинин
Родился 4 марта 1947 года в Шенкурске. В 1969 году окончил Архангельский лесотехнический институт, инженер-химик-технолог.
Доктор экономических наук, профессор, член-корреспондент РАЕН, заслуженный экономист РФ, член комитета региональной награды «Достояние Севера». Его научные разработки внедрены и используются в ЛПК области.